— Ни хрена себе! — аж присвистнул от избытка чувств. — И что ты?
Занесенную для пощечины руку Упилкова остановил жест князя.
Милославский приехал поздно, уставший. Опять постоянно тер переносицу, но беседу откладывать не стал.
— Господи, страсти-то какие! Ты сейчас серьезно?
— Знаешь, так даже лучше: не хочу знать наперед. Пусть сохраняется интрига, — улыбаюсь другу. — Может, перейдем в более удобное место, хотя бы ко мне?
— С вашим братом мне тоже предстоит подобная беседа?