В приемном покое многолюдно и шумно, вместе с ранеными приехали остальные бойцы. Привычная обстановка, команды Котенка, другие знакомые голоса и запахи обрушиваются на меня, словно и не было этих двух с лишним лет. Первым делом бросаюсь к каталке Алексея, опережая врачей.
С некоторой опаской он обменивается рукопожатием и со мной, ради прикола бросаю ему бодрящую волну. Парень слегка расширяет глаза, но никак не комментирует.
— Боря, где ты был? Я звонила-звонила, никто не отвечает! — налетает на Бориса вихрь по имени Люда. — А когда дозвонилась, кто-то сказал, что уехали по делам! Боря! Так же нельзя! Я волновалась!
— Ась? — вырывается у нее от неожиданности.
— Мам, я специально папины школьные фотографии нашла. Если не знать — то их не отличить! Мам! У папы что?.. есть еще дети?.. — И девочка, чья вера в непогрешимость родителей уже неделю как трещала по швам, горько разревелась.
И вот стою я на берегу Невы, любуюсь на хищный силуэт «Касатки» под номером «768» и старательно укладываю в голове мысль, что это — мое! А еще ищу идею — как отогнать это чудо к себе на базу, не имея ни малейшего представления ни о способе управления, ни о правилах навигации, в общем, будучи полным нулем в судовождении.