- Гербологии? – переспросила Уизли. – Честно говоря, не очень. А что?
- Пей и кури сколько угодно, но перед смертью не надышишься, – уже без энтузиазма добавил Фелтон.
Дамблдор хитро улыбнулся и направился к Омуту памяти. Он жестами показал мне погрузиться в него головой.
Я достал из шкафа документацию и стал изучать отчёты о проделанной суккубами работе. Минут через десять зазвонил артфон. Когда я взял трубку, увидел радостно обеспокоенное лицо Эмили.
Тут до меня дошло, что чары спали, и я снова могу говорить.
Тролль вынимает здоровенный болт, смотрит на стакан... Он думает про стакан... Потом думает про болт... Думает про стакан, про болт, вновь про стакан... Тут он начинает ссать и ссыт на все, что есть вокруг. Тролль ссыт на стойку бара... Ссыт на стулья... Ссыт на пол... Ссыт на бармена. Он ссыт на все вокруг, обильно орошая влагой всё, кроме этого долбаного стакана.