Дальше начался ад. То, что вытворяла палач, было настолько ужасно, что вспоминать и думать об этом нет ни малейшего желания. Изощренные пытки и издевательства, применяемые ко мне женщиной-палачом, поражали своей жестокостью, и заставляли вспомнить инквизицию далекого средневековья и «мастеров пыток» не столь еще далекого гитлеровского фашизма.
- К счастью, в отличие от прошлых студентов, она вскоре вылечится, – произнёс директор. – Коридор третьего этажа объявляется запретным, его нельзя посещать никому, кто не желает погибнуть мучительной смертью.
- Так я о девушке и хотел поговорить, – сказал Пьюси.
- Со склерозом и трясущимися руками, – пояснила Хоук.
- Ну и запах, – прокомментировал парень. – Может быть, побрызгать освежителем воздуха с ароматом леса?
Подмигнув девушке, я достал из сумки амулет и протянул ей.