– Пойдём, – в безбожно трещащем эфире зазвучал рык Порфирьева. – Тут живых нет.
Командир ракетоносца с трудом открыл глаза и попытался унять противную боль, тихо и монотонно грызущую голову. Полученное в результате удара сотрясение мозга наложилось на нехватку кислорода, и избавиться от болезненной дезориентации не удавалось. Вокруг по-прежнему царил полный мрак, дышать стало ещё трудней, сильный крен на правый борт и дифферент на нос не изменились, из-за чего подводный крейсер находился под косым наклоном, и ходить можно было только держась за стены или оборудование.
– Я имел в виду, почему так быстро… – оправдался Овечкин.
Антон заявил, что торопится повидать семью, поэтому первым должен посетить медпункт, и вперёд всех вышел из слесарки. Обгонять его никто не стал, и это радовало. Ещё вчера фельдшер при нём говорил, что медикаменты заканчиваются, так что, кто раньше придет в медпункт, у того шансов получить помощь больше.
– Смотри, куда блюёшь! – зло процедил один из них. – Там люди с детьми сидят!
– Трижды! – хихикнула брюнетка. – Почти получилось! Я теперь, пока трезвая, вообще не курю.