– Что?! – в первую секунду Антон не нашёл, что ответить, но отвечать в итоге не пришлось.
Антон повернул голову и разглядел расплывчатый силуэт амбала, склонившийся над одним из тел. Здоровяк поднялся, растворяясь в пыльном сумраке, и Овечкин поспешил следом, не спуская глаз со светового пятна его фонаря. Порфирьев останавливался через каждые два-три метра, склоняясь над очередным полузасыпанным грязным снегом телом, возился несколько секунд и двигался дальше. Глядя на усеянный трупами путь, Антон почувствовал, как его начинает бить нервная дрожь, и где-то в глубинах сознания ядовитой каплей саднит усиливающаяся с каждым найденным телом жуткая мысль.
Антон последовал её примеру. Народ обсуждал внезапное отключение интернета. Многие приняли это за плохой знак. Кто-то даже утверждал, что буквально минуту назад разговаривал с приятелем, живущем в Европе, и у них там тоже идёт эвакуация. А ещё он утверждал, что США якобы нанесли ядерные удары по Пекину и Тегерану. Слухи об этом мгновенно разнеслись по эскалаторам, сразу же нашлись скептики, и вспыхнули споры, периодически заглушаемые объявлениями диктора метрополитена. Диктор призывал сохранять организованность и сообщал о временном сбое в интернет-вещании из-за перегрузки оборудования станции, вызванной сверхнормативным количеством пользователей.
– Зачем ты сделал это? – Антон недовольно покачал головой. – Сказал же: отсюда самому не выбраться! Теперь им придётся вытаскивать нас двоих!
– Неужели нигде не осталось безопасного места?.. – с плохо скрытым ужасом произнесла Дилара.
Генерал сделал паузу и посмотрел на Овечкина с такой ненавистью, что тот невольно отшатнулся.