— Еб вашу Машу! Кому там жопу вазелином смазать?! — заорал я, выковыривая душу из пяток, а сердце — из глотки.
— Приплыли, — констатировал я, глядя на потухший индикатор связи. — Мэм, приказ?
— А что я сделала? — захлопав глазками, уточнила я.
Вместо привычного чуть полноватого тела двадцатипятилетней девушки, я увидела тонкую зеленую веточку-стебелек, которая книзу расходилась во что-то вроде трех коротких сплетенных из корней ножек. Рук у меня не оказалось — только что-то вроде двух широких кожистых листьев, у основания которых были странные утолщения. А вот самый верх был необычно тяжелым. То место, которое я по привычке воспринимала как голову, никак не хотело держаться прямо и постоянно раскачивалось из стороны в сторону. Я не видела, а, скорее, ощущала там что-то вроде большой чаши, заполненной… соком, наверно? А также что-то вроде длинной гибкой руки в середине дна этой чаши. По внешней поверхности чаши располагались мои «глаза» — целых восемь штук опоясывали ее по периметру, давая мне круговой обзор.
— Не о «друзьях», а о «имуществе», - поправил я ее, проверяя оружие и призывая копье Бездны. — К тому же, кто сказал, что я забочусь именно о них?
Василиса прислушалась к разгорающимся звукам боя и устало потерла глаза.