— Светлана Викторовна, скажите, а как долго Петров и Егоров вместе лежали в одной палате?
Заказ принесли через десять минут. Шашлык пах изумительно. Мэлор, давно не евший жареного мяса, принялся спешно его поглощать, обжигаясь и пуская струйки мясного сока из уголков рта. С его лица не сходила блаженная улыбка.
— Ах, да! Чуть не забыл, — произнес за спиной Егоров. — Возьми ключ от дачи. Он у секретарши в сейфе.
На совещании присутствовали Игнатенко, Козлов и Чижиков. Евгению понадобилось пятнадцать минут, чтобы изложить руководству текущую обстановку со всеми подробностями.
— Я говорил: нужно ее перезахоронить, — наклонившись вперед, прошептал Самойлов.
Мэлор скривил недовольную гримасу. Он не любил мыться, поскольку считал мытье занятием неприятным и утомительным. Он понимал: приводить себя в порядок периодически необходимо, но повторять подобное каждый раз, когда у тебя появилась возможность дотянуться до душа — верх кретинизма. По его мнению, помешательство на чистоте, приключившееся с человечеством в последние тридцать лет, являлось ничем иным, как глобальным и фееричным маркетинговым обманом. Превратив культ чистого тела в догму, косметические корпорации гребли деньги лопатой, втюхивая людям всевозможные шампуни, лосьоны, мыла, кондиционеры, гели и прочую дребедень.