— В том-то и дело, там сплошные загадки, — облегченно вздохнул Игнатов, поняв, что смог заинтересовать старого опера.
Они сели в машину, открыли окна и закурили. Эд завел двигатель и вывел машину на трассу.
— Хм… богато. Тогда порцию цезаря, беляш и чай, — определился с рационом Эд.
Мэлор встретился взглядом с тем, кого называл отцом, и почувствовал, как внутри поднимается знакомая волна гнева. Решительно все в стоящем напротив существе вызывало в нем ярость. Рыхлое жирное тело и измятый серый костюм; двойной жабий подбородок и изломанные тонкие губы; лоснящаяся жиром кожа, усеянная огромными порами; и даже капли пота, стекающие по лицу, были ему омерзительны.
— О, а вот и мои герои, — произнес мужчина и широко раскинул руки в приветственном жесте. — Ну, проходите, буду вас коньяком угощать. Меня, кстати, Воронов Иван Михайлович зовут. Прошу, проходите, не стесняйтесь.
— А уйти от матери отец не мог, — подытожил Мэлор, прикуривая две сигареты. Одну он протянул Эду.