– Последний раз говорю: если вор признается, казнить его не будут. Если не признается – все в моей воле. Но воровства в этой школе не будет.
Так, немного, пару-тройку слов. Но и этого хватило.
Радостный детский визг разорвал весенний щебет сада. Птицы – и те шарахнулись. Трое мелких детей бросились вперед и повисли на родителях. Двое близнецов-мальчиков – на Иване и Софье. Мальчик лет трех – на Алексее. Ульрика, держа на руках маленькую Ангелину, подарила супругу нежную улыбку.
Уэльс бунтовал, но пока не отделялся. Впрочем, Монмуту от этого было не легче. В казне мышь повесилась от отчаяния, денег нет, а взять их можно только с народа. Повышать налоги? Это бунт…
Советники едва удержали Монмута, объяснив, что короноваться надо не таким образом, а как приличный человек. В Лондоне, короной древних королей, по полному обряду…
Сейчас бы Хуан очень там пригодился. Явился, запер в монастырь Марианну, сколотил свою клику, честно проправил до смерти Карлоса за его спиной, а там, глядишь, и сына на трон посадил. Но для этого что необходимо?