– Да пес их знает. Я так понял, они опять что-то не поделили. Керг вроде требовал что-то от вампов, а Дакрал ему этого не дал. Или не сказал? Но они такие злые были, что я даже подумал – все, сейчас сцепятся, как собаки над костью, и директору придется отсылать из академии обоих.
– Как насчет «копейщика»? – заинтересованно спросил Бриер.
В этот момент она, кажется, совсем забыла себя. Забыла о Кере, чье сознание неожиданно так сильно и уверенно оттеснило ее в сторону. Не помнила про академию, магов, сокурсников и учителей. А видела в этот миг только его – сквозь плотную лиловую завесу, сквозь мутный кровавый туман. Сквозь боль и сплошную череду сменяющих друг друга воспоминаний. И сквозь неистовый грохот проснувшегося сердца, которое все еще билось, как когда-то давно – ровно, мерно, неистово… только теперь не снаружи, а внутри ее нового тела. Как раз там, где когда-то совсем другое сердце навылет пробила чужая стрела.
– Пока я мало что понимаю, – призналась Айра. – Формулы, конечно, запомнила, объяснения тоже, но не уверена, что смогу это повторить на практике.
– Да, – кивнул лер Альварис. – Полчаса назад ко мне влетел Лоур и заявил, что она исчезла из лечебного крыла. Причем он даже не понял, каким образом: защитные сети не тронуты, купол молчания вокруг ее постели не потревожен, исцеляющее заклятие не нарушено, а ее нет. Признаться, я сперва не поверил. Но наш дорогой Лоур так испугался, что пришлось самому смотреть на это чудо.
Айра вздохнула и поплелась в оранжерею – единственное место, где ее всегда ждали, ничего не требовали и радовались тому, что она просто приходит.