Папа задал уточняющие вопросы, на часть из которых ответа я не знала, и отправился узнавать подробности. Я приободрилась. Если появится возможность вытащить ее под залог или на каких-нибудь других условиях, это уже будет очень хорошо. Зря Моника рассчитывала, что удастся свалить все на мою подругу.
Я помешивала содержимое высокого стеклянного сосуда, посматривала на часы и одновременно пыталась не пропустить тот самый момент, когда готовящееся зелье начнет менять цвет и в него срочно нужно будет добавлять корень мандрагоры, требуемое количество которого уже было отмерено, мелко порезано и лежало рядом на бумажке. Подруга увлеченно растирала в ступке кристаллы медного купороса, что не мешало ей делиться впечатлениями от вчерашней прогулки.
– Инорита вышла из приюта, – резко ответила я и попыталась вернуть себе руку.
– Зачем вы это повторяете? Вы не сожалеете, совсем не сожалеете, что меня поцеловали.
– Мне казалось, мы выяснили этот вопрос, – ответила я. – И я извинилась. Сами подумайте, если бы я вам не доверяла – согласилась бы отправить с вами свою подругу?
– Какая разница? – устало спросил отец. – Знала, не знала… Я чуть с ума не сошел, когда узнал, что тебе грозило. А ты даже не сочла нужным мне рассказать. Кто тебе поможет, как не я? Пусть у меня не так много возможностей, но я их все использую ради родной дочери.