Улыбка у него была располагающая. Я наконец поняла, что нашла в нем Регина, кроме роста и формы. Только вот мне его улыбка почему-то напомнила события полуторалетней давности. Потому что точно так же улыбался Петер Гроссер, которого убил Эдди в погоне за рецептами моей тетушки. Убил он не только его, но задержать преступника не удалось, и он до сих пор разгуливает на свободе. Воспоминания нахлынули неожиданно, и у меня внутри все похолодело. Лица участников той страшной истории закружились калейдоскопом. В ушах прозвучало насмешливое «детка», словно Эдди стоял где-то рядом и поджидал новую возможность получить желаемое. Я остановилась и на пару мгновений прикрыла глаза, чтобы успокоиться. Та история закончилась, все, продолжения не будет. Это лишь нервы. Когда в Академии до меня доходили слухи об экспериментах с запрещенными орочьими зельями, я точно так же всегда вспоминала Эдди и его насмешливое реплики…
– Ах ты дрянь! – заорал лорд, нисколько теперь не заботясь, чтобы его поведение хотя бы выглядело благопристойным. – Оскорбленной себя вообразила? Да кто ты такая?
– До свидания, Штефани, – донеслось мне вслед.
– Он и так ходит надутый как индюк, – Регина уже смеялась в голос. – Не надо такими взрывами портить свадьбу.
– Нет? Я согласна подождать подольше. Я понимаю, что вам сейчас не до заказов – инора Эберхардт больна. Попробую растянуть ту капельку, что у меня осталась.