Мы с ним оба взрослые люди, чтобы понять – быть рядом не сможем.
По моей щеке скользнула дорожка из слез. Я не сдержалась, заплакала. Мама умерла из-за того, что хотела помочь мне. Она умерла из-за меня.
Вот так ему, моя небольшая месть за истрепанные нервы. Мог бы и не ломать комедию целую неделю, а объяснить все, когда капельки заносил. Вот ему за это моя скромная «благодарность».
– Обещаю, буду нежен, – произнес мужчина, глядя мне в лицо.
Вот и вышло, что уходил от меня граф, бормоча шпаргалку, чтобы не забыть: «Потрогать грудь, не промахнуться мимо, не бояться крови», и для успокоения сжимал в кармане пиджака украденный у меня лиф.
Я долгое время читала их. Так вдумчиво, что минуты растянулись в часы, и даже пришлось прерваться на обед, принесенный Агнией.