- Ну, а что делали рядовые коммунисты? – спросил меня Санаев.
Сталин встал и, разломав одну за другой две папиросы "Герцоговина Флор", начал набивать свою трубку.
А морские пехотинцы перешли от непрерывного автоматно-пулемётного огня к прицельному отстрелу тех, кто пытался подняться на ноги. При этом было неважно, хотел ли немецкий солдат броситься в атаку, или отступить. В любом случае его ждала смерть. А ведь и отступать немцам пришлось бы больше километра по открытой как стол местности под ураганным орудийно-пулемётным огнём. С высоты колокольни все перипетии боя были видны прекрасно...
Я таки сбежал на войну. Произошло это следующим образом. Прикинувшись ветошью, я стал помогать своим коллегам из съёмочной группы канала "Звезды" подтаскивать кофры и баулы к вертолёту Ка-27ПС, который должен был доставить тележурналистов на БДК "Калининград". А потом, когда вертолёт уже был готов оторваться от палубы "Адмирала Кузнецова", по наглому забрался на борт "вертушки". Андрюха Романов, увидев мой рывок, жизнерадостно заржал, и похлопал меня по плечу. А Ирочка Андреева растерянно пробормотала:
Капитан Магомедов поднимает вверх большой палец.
- Иезус Мария, – пробормотал ошеломлённый Отто. – Что это, Курт? Авианосец?!