– Лейтенант пограничной службы Николаев. Господин капитан, попрошу предъявить судовую роль, документы на груз и на судно.
- Так точно товарищ генерал-лейтенант, – браво отрапортовал Топчиев, – вошли во взаимодействие с первых минут.
До рассвета осталось каких-то полчаса. Как только станет светло, Иваны начнут свои сумасшедшие, изматывающие атаки на позиции германской армии, но пока на той стороне всё спокойно. Монотонно воет ветер и дождь барабанит как заведенный по брезентовому пологу, от чего часовых невольно клонит в сон. Под ногами хлюпает жидкая грязь. За ночь резко потеплело, и теперь все вокруг раскисло. Ещё немного, и начнётся проклятая русская "распутица". Солдат зевает и пытается очистить сапоги от налипшей на них глинистой дряни. Кажется, что к каждой ноге привязали по гире. Непривычное ухо не уловило, что в вой ветра добавился ещё один свистящий звук. Это Смерть уже взмахнула своей косой.
Сначала за ними в лагерь из Симферополя пришёл конвой из четырёх трофейных штабных автобусов и двух больших четырёхосных бронеавтомобилей, вооружённых пулемётами большого калибра. Бойцы, прибывшие на бронеавтомобилях, хоть и не смотрелись так угрожающе, как освободивший лагерь осназовцы, но, так же как и те, были вооружены с ног до головы. Быстрая погрузка без паники и суеты, и вот колонна быстро движется по дороге в сторону столицы Крыма.
- Немцы вошли в Симферополь 1 ноября 1941 года, – начал свой рассказ Николай Николаевич. – На другой день они расклеили везде бумаги, где говорилось, что жители города и окрестностей должны сдать в комендатуру всё продовольствие, имеющееся в семье. Кто не сдаст и спрячет еду – тому расстрел.
Но прежде чем Сушки поднимутся в воздух, в эфир была передана следующая радиограмма, зашифрованная шифром, используемым для связи Ставки Верховного Главнокомандования со Штабом Севастопольского Оборонительного Района.