Плюс семь? Лейтенант вдруг понял, что обливается потом. И нервы тут ни при чем – ему просто жарко. Солнечные блестки весело играли на мелкой ряби, отскакивали от прозрачного козырька кокпита, ласкали перкаль обшивки. Лейтенант стянул перчатку, перегнулся через борт и опустил пальцы в воду. Теплая, хоть купайся… Эссен поднял голову и встретился взглядом с Кобылиным.
Эссен страшно ругался, и Велесов вдруг осознал, что «Гном» больше не тарахтит: набегающий поток свистит в растяжках, да где-то впереди и вверху рассерженным шмелем жужжит удаляющийся аппарат.
– А вы, значит, знали? – язвительно осведомился старлей. – Командиру корабля сообщить не сочли нужным, а вы в курсе?
Кобылин осторожно шмыгал сломанным носом, Рубахин переминался с ноги на ногу – до того было неловко.
– Эфхаристо дэн то тэло! – донеслось со штормтрапа. – Прибери грабки! Решил поучить грека фасоладу варить? Я, сынок, ходил в море, когда твой папаша еще кузнецов на дворе ловил! Тоже мне, помогальщик выискался…