Темнота. И новая вспышка боли в разбитом затылке.
Соломенная голова мелькнула в ковылях, и через мгновение Петька-Патрик уже стоял перед Эссеном с Велесовым, взахлеб что-то объяснял, для убедительности помогая себе руками. От волнения он позабыл даже те немногие русские слова, что успел выучить, а ирландский акцент делал эту языковую смесь совсем уж неудобопонимаемой.
– Раньше надо было думать о пакетах, – буркнул Фомченко. – Опомнился, погранец, двух недель не прошло…
Лет десять назад он встречался на очередных антитеррористических учениях с немецкими военными. Правда, там объяснялись по-английски.
Летнаб присел на нижнюю, у самой воды, ступеньку. Волна лениво плескалась в каменный парапет, мотая туда-сюда мелкий мусор. Из глубины то и дело всплывали, мерно пульсируя, стеклянные пузыри медуз. Позади уходили вверх, к парадной колоннаде Графской пристани, лестничные пролеты – оттуда неслись голоса зевак, смех, прибаутки торговцев баранками и сбитнем.
– Не стоит недооценивать свои возможности, князь. Для союзников с их пароходофрегатами и пексановыми орудиями самолеты и скорострелки Канэ – настоящие «вундерваффе». Чудо-оружие, как говорят наши заклятые друзья-германцы. У вас на руках солидные козыри, господа, так почему бы не занять место главных игроков, раз уж оно вакантно?