Голливудские фильмы приучили несведущего зрителя к тому, что после бортового залпа фрегата вражеский парусник разлетается эффектным веером огня, дыма и деревянных обломков. На деле все, как водится, совсем не так. Многопушечные плавучие крепости вставали на расстоянии пары сотен метров одна напротив другой и посылали в сторону противника десятки, сотни ядер. Чугунный шар, выброшенный зарядом черного пороха из пушки, нередко попросту отскакивал от деревянного борта. Полметра красного дуба, выдержанного по нескольку лет согласно строгим адмиралтейским правилам, – серьезная преграда. А потому по кораблям частенько стреляли калеными ядрами, предварительно нагревая их в особых печах-калильнях, тут же, на батарейных палубах. Такое ядро, застряв в борту, постепенно воспламеняло дерево – оно начинало тлеть и через несколько минут занималось огнем. Ситуацию кардинально изменили только пушки Пексана, посылавшие бомбы крупного калибра по настильной траектории. В русском флоте эти пушки называли «бомбическими» – они разнесли при Синопе турецкую эскадру за рекордные полтора часа.