Почему-то казалось, что именно тогда я умерла в своем теле и каким-то образом притянулась в это. И что на самом деле «защитить» и «завершить» относилось вовсе не ко мне, а к ребенку.
Я проводила ее до дверей и постояла, глядя, как она идет к калитке, усаживается в белый автомобиль с открытым верхом и аккуратно отъезжает. Благотворительный комитет.
— Ну уж это ясно, — закивала Вера. — Какая ты была, без слез не взглянешь.
Вкусностей напечь — это можно, но только в день перед ярмаркой. Варенья? Как-то это неинтересно, без изюминки, хотя можно и выставить несколько баночек. Вязание? Это хорошо, как раз по сезону, а что я здешней моды не знаю, так есть с кем посоветоваться. Вот только нужно разведать, какую здесь можно купить пряжу и почем. А значит, завтра школьная библиотека снова меня не дождется.
— Далее. Литература. Я не собираюсь диктовать вам теорию, у нас, если вы помните, практические курсы. Но это не значит, что вы можете игнорировать теоретические основы.
горящие щеки, дрожащие от смеха губы, сцеловывать слезы из уголков глаз. — Маришка, ты невероятная! Как можно смеяться и плакать одновременно?