Я развернулась, окинула взглядом черноволосого мужчину в дорогом пальто. Никита, кто же еще. Красавчик, как с картинки — черные глубокие глаза, яркие полные губы, четкие линии лица, вот только брезгливо-недовольное выражение портило красоту.
Тогда же выяснилось, что имел в виду Никита под «вместе». И этот гад еще так все развернул, что девчонка, отказавшись стать его любовницей, сама нарушила собственные клятвы! Я не поняла, что, как и почему, но во сне очень остро ощущалось, что клятвы здесь — не просто так. Нарушившего их ничего хорошего не ждет. Может, это всего лишь приметы и суеверия, но «я» во сне в них верила, и все вокруг — тоже. И было такое ощущение, что эта вера — не на пустом месте.
Странно. Хотя какая теперь разница? Девчонка свое отмучилась, и мне с этим козлом не жить.
Пообедав, мы пошли в сад за яблоками. Олежка лазил по траве, собирая в ведро ту падалицу, что покрасивее, а я аккуратно снимала с дерева спелые румяные плоды. Летние яблоки долго не лежат, так что буду делать сушку, варить варенье и печь пирожки и шарлотки.
Контора благотворительного комитета располагалась в небольшом особнячке в самом центре Новониколаевска, в двух кварталах от здания городской администрации. Кстати сказать, центр города почти весь состоял из особняков — двух- и трехэтажных, роскошных и скромных, классической архитектуры или с неожиданными наворотами. Это царство процветающего частного капитала разбавляли несколько платных гимназий, театр и четыре кинотеатра, городская публичная библиотека, роскошные магазины, парикмахерские, салоны, рестораны, бары и кофейни, а между центром и соседним районом, застроенным многоквартирными пятиэтажками, был разбит прекрасный парк. Новониколаевск оказался совсем не таким маленьким городком, как представлялось мне со своей окраины. Здесь было пять крупных заводов и с десяток не слишком крупных, чуть ли не с сотню мелких фабрик, мастерских и производственных артелей, вокруг города — несколько крупных ферм и опять же несчетно мелких хозяйств, так что рабочих мест хватало. Жили благополучно и спокойно, невероятным образом совмещая почти столичный, по моим прежним меркам, уровень достатка и провинциальную ленивую неспешность.