Плюшевая собачка стоила совсем недорого, а при виде того, как малыш прижал ее к себе, я чуть не расплакалась.
— Я вас не знаю, — торопливо ответила я. — Видимо, вы обознались.
Вообще словоохотливый оказался дядечка, причем любил неторопливо рассуждать, приводить примеры: «А вот в прошлом году, скажем, был случай…» — и выводить из этих примеров вполне правдоподобные тенденции. Занимался он моей гостиной неделю, и уже на второй день я его называла «дядя Сеня», угощала чаем с пирожками и советовалась, закладывать ли картошку в зиму, раз уж есть отличный подвал, или не напрягаться и покупать по ходу дела, сколько понадобится.
Вход в подвал я тоже нашла, рядом с той дверью, что вела во двор из коридора.
Письма я читала два дня. Конечно, не так много их было, но я не смогла читать подряд, мне понадобились перерывы — когда уложить в голове информацию, а когда и справиться с чувствами. Наверное, виноваты сны, в которых я проживала куски жизни Марины с полным в них погружением, но многое в ее прошлом я теперь принимала слишком близко к сердцу.
— Прежде всего я скажу одно — вы, Марина, большая умница. Не скрою, я поинтересовался, как вы жили раньше, какие были отношения в семье — не обижайтесь, это входит в мои обязанности, как учителя вашего сына. Мое мнение — брак не был для вас удачным. Вас затягивало болото нерадостной повседневности, вы теряли силы и, что намного хуже, желание развиваться. Кстати, раз уж такой разговор — вы ведь не интересовались заключением полиции о смерти вашего мужа?