– Интересно, удалось нам всеми теми «телодвижениями» и суетой партнёров поводить за нос англичан? Или впустую всё, и для спутника-американена мы сейчас в инфракрасном как на ладони… алеем пятном?!
– Во-первых, рано о чём-то судить, – едва уловимо пожал плечами Терентьев, – во-вторых, может, вообще наша уловка не сработала, и амеры нас по-прежнему отслеживают из космоса.
Терентьев не услышал взрыва – звук не поспевал за светом. Он вдруг увидел, как на том месте, где погрузилась во мрак подлодка англичан, пробежали алеющие нити-трещины, вырисовывающие условный контур субмарины, переходящие в невыносимый, расширяющийся белый свет, ударивший по вооружённым мощной оптикой глазам. Инстинктивно прикрывший веки Терентьев всё же успел получил свою долю светового шока, на время ослепнув.
Третья машина неожиданно навалилась хлюпаньем лопастей, весьма неторопливо, почти по-хулигански проходя вдоль борта мимо мостика, и Терентьев невольно помахал рукой, разглядев блеснувший шлем крутившего головой пилота. Видимо, у того в полётном задании был непосредственный курсовой сектор – вертолёт уходил строго вперёд по генеральному курсу крейсера.
Продолжали поступать доклады по воздушной обстановке: по пеленгу сбитого самолёта фиксируется радиомаяк «мэйдэй» – вероятно, кто-то из экипажа катапультировался. С «Бельграно» передали, что займутся поиском и спасением. Распаровка-«Вулкан», выжимая свои максимальные 980, улепётывал на северо-восток. Не менее перетрухнувший «Нимрод» благоразумно держался на 150 километрах от опасного русского.
Вдруг его ослепила мысль, что при правильном раскладе их «Орлан» и в одиночку практически порвёт всю эту разношерстную английскую армаду!