– Думаешь, я не работал под блоками? – невозмутимо ответил бывший супруг. – Я знаю, как это действует на организм и астральное поле. Но с тобой что-то не то… Ты не беременна?
…Когда речь заходит о ментальной магии, вспоминают в первую очередь телепатов. Затем – эмпатов. Еще каких-нибудь «патов»… И редко кто подумает о мнемонистах. Их дар не предполагает мгновенного воздействия, они не умеют внушать мысли и эмоции. Разум, что свой, что чужой, для них – нечто вроде сборной конструкции. Они изучают его. Совершенствуют устройство. Могут настроить, как дополнительную функцию, идеальную память и навсегда забыть о записях. Могут укрепить расшатавшиеся детали. Почистить. Избавить от налета безумия, вызванного то ли болезнью, то ли проклятьем – неважно, для них это лишь ржа на сложном механизме сознания. Но если верить истории, никто из мнемонистов никогда не пытался самостоятельно собрать подобный механизм. Никто, кроме одного…
– В гостинице, – ответил ровный искусственный голос.
Впрочем, с рассветом страхи улетучились. После трех лет в Освине оказаться в доме мэтра Дориана было невиданной удачей, и, готовя на кухне кофе или гуляя по саду с механическим человеком, Эби боялась уже не неведомого монстра, а окончания срока приговора, когда ей придется вернуться к дядьке.
– Я должна была включить это в отчеты? – огрызнулась она, мысленно браня себя за то, что дала волю эмоциям.
Все, что делал маг, не причиняло механическому человеку неудобств или боли, которой он не чувствовал, но о которой хорошо помнил от другого себя, – так пусть занимается. Может быть, разберется. Хотя Джек, кажется, и без него уже понял. Не все, но понял.