В камере было сыро и душно. От стен несло плесенью, а от бесстыжих размалеванных девиц – дешевыми духами, потом и табаком.
– Вы уверены, что Ранбаунг никому больше не сообщил об этом?
Эби хотела возмутиться, только что с ним, безмозглым, спорить?
…В квартире на втором этаже Адалинда схватилась за горло и рухнула на пол, задыхаясь от боли и нехватки воздуха…
– Вы-вы, господин повар. Но, возможно, не все еще потеряно.
Сидда недовольно покосился на женщину, как обычно договорившую за него последние слова.