Второй чулок он снял с нее тем же манером, одной рукой удерживая ее запястье с бесполезным сейчас янтарным браслетом, а второй оставляя на зябнувшей без зыбкой защиты шелка коже горячий след.
Эби услышала звук, какой бывает, когда кто-то бьет себя ладонью по лбу.
Чудесный новый дом, так похожий на родительский, Эби возненавидела, едва перестала слышать стук колес удаляющегося экипажа. И Джека возненавидела. И госпожу Адалинду, а с ней и всех магов вместе взятых. Деньги же, распроклятые десять тысяч, она ненавидела еще раньше, и теперь осталось лишь вспомнить то мерзкое чувство, когда от тебя откупаются, как от шлюхи, пачками хрустящих бумажек.
Но общественные работы – это не так уж и страшно. Улицы мести пошлют или на вокзал – сортиры драить. Шлюх и попрошаек обычно таким наказывали, да еще малолеток, которые в первый раз на мелком воровстве погорели.
– Нет, – ответил мужчина уверенно. – Я бы знал.