– А я потом буду спать с головной болью и раскрытыми настежь окнами? У меня кухня отделена от жилых помещений не совсем случайно.
Тем временем он затянул жгут, осторожно разогнув мою руку, положил ее локтем на мягкую подушечку. И, попросив сжимать кулачок, вновь вернулся на свое место. Намочил ватку спиртом, очень нежно провел ею по локтевому сгибу. Холод спирта заставил меня снова вздрогнуть, а вид приближающейся иглы будил в душе первобытный ужас.
– Тебя там не было, Ларис, – спокойно ответил папа. – А я не собираюсь обсуждать с тобой интимные подробности, чтобы что-то доказывать. Мне достаточно того, что я знаю. Нет, я ей не надоел. Да, любила. И – иди уже. Иначе мясом будешь заниматься сама.
– Любить? – спрашивает почти шепотом. Я киваю. – Хорошо, но потом я уйду. Возможно, резко и не говоря ни слова. Не обижайся, с вампирами такое случается. Я приду завтра. Слышишь? Я обязательно вернусь к тебе завтра.
– Мы поедем напрямик через мост или в объезд вокруг пруда?
Анхен помог мне сесть в кресло, очень плотно пристегнул к нему ремнями, и на какой-то миг, когда его руки слегка скользили по моему животу, затягивая крепления, я ощутила себя так, словно меня обездвиживают для чего-то крайне непристойного. Но поспешно постаралась выбросить это из головы, а то кто его знает, может, он еще и мысли читает.