Если получится, то можно попробовать и технику коллекционерам загнать. Даже за полцены, лишь бы взяли. Хм, а кому целый грузовик с гранатами и патронами продать, они же рабочие, новенькие, хотя для нас и устаревшие? Патроны такие тоже в ходу. Не автоматные, конечно, для пулемётов, но всё равно с руками оторвут. Есть у меня пара контактов через знакомых из детдома, нужно проанализировать и решить.
Покинув кабинет и убрав направление со всеми положенными проездными, талонами на питание и проживание в карман френча, я основательно выругался. Искренне и с чувством. Что ждёт этот фронт, я знал, всё же успел подготовиться перед уходом. Харьковское сражение и поражение, фронт до Сталинграда будут гнать, да и там не самое приятное место. Ох, и жесть. Интересно, это назначение Нелюдимов устроил, и если он, то, как понял о провале наступления, раз решил туда меня сунуть?
Сон не шёл и, закинув руки за затылок, я размышлял. Хорошо, что заместитель начальника училища по строевой подготовке всё же меня не застукал в постели со своей молодой женой. То, что у нас с ним были натянутые отношения, это ещё мягко сказано, почему-то тот с первого дня невзлюбил меня. Поначалу мне это было фиолетово, но постоянно быть дежурным по роте или бегать по нарядам только из одной этой неприязни мне быстро надоело.
Сегодня был вечер двадцать седьмого июня, где-то шесть часов. Поток беженцев стал постепенно стихать, да и отступающих среди них становилось всё меньше и меньше, одиночки и небольшие группы. Все они отправлялись на сборный пункт. Туда же ушел Газ-ААА, со счетверёнными зенитными пулемётами в кузове, с одним шофёром, но без расчёта, который он где-то потерял. Не убитыми, просто потерял в вихре первых дней войны и отступления. Бывает и такое.
– Что случилось? – поинтересовался он, подходя ближе. Пост состоял из «полуторки» и десятка бойцов, у всех были нарукавные повязки патруля.
На краю поляны между битой техникой я рассмотрел на опушке расстрелянную «эмку». Видимо, водитель пытался уйти из-под огня, и это ему почти удалось. Машина добралась до опушки, но все пассажиры и водитель погибли от пулемётного огня. Так как мы несли двух раненых, свободных грузчиков не было, мне самому пришлось нести все вещи, лишь автомат забрал Егоров с подсумками, можно сказать, отобрав в личную собственность, ладно хоть парабеллум удалось спрятать. Так что, сбросив все вещи на траву, я положил поверх трофейный карабин и, держа «светку» в левой руке, рванул к «эмке». Удача не подвела меня, несмотря на пробитый скат и расстрелянный салон, она была на ходу.