На палубе и вокруг корабля валялось множество исковерканных досок, бывших ранее частями обшивки борта и палубного настила. Тим из них наскоро соорудил горку маленького пандуса и уже по нему затащил на салотопку печку.
– Не знаю, Дербитто. Как минимум просто войдем в курс дела – поймем, что творится в провинции. Слова префекта – это хорошо, но вот полистать текущие бумаги за несколько лет – это совсем другое.
– Это вы поставили этих людей следить за дорогой?
– Ба, да это нуриец, – растерянно произнес Сеул.
– И да, и нет. Нурийцы очень неоднородны – честных трудяг среди них достаточно. Они хорошие пастухи и садоводы. Бандитизм присущ тем кланам, что издавна занимаются скотоводством, – земледельцы более спокойны. Пока в жизнь Нурии никто не вмешивался, между ними царило какое-то равновесие. Но потом… Когда Хабрия захватила Нурию, здесь около двух лет резня шла. Хабрийцы умеют навязывать свои варварские убеждения даже тем, кто категорически не желает их разделять. В первую очередь страдали земледельцы – землю в кармане не унесешь. Пастухам полегче было – в леса и горы прятались. Оттуда, сбившись в шайки, наведывались в долины, вырезая зазевавшихся хабрийцев. Вам знакома фраза «нурийский гость»?
– Ну ни фига себе! – охнул Егор. – Сергей, да твой сын просто головорез, раз сумел выжить и прикончить этого «спасателя».