– Да какая тут магия… на синь он явно не тянет. Стены подвала из серого песчаника, а камень Серисетия черен как смоль. Выделяется это окно, а Пуго не из тех идиотов, что дальше своего носа не видят. Да и не первый раз его допрашивают – этот плут с богатой биографией.
– Эй, уважаемая Реда, а про коня-то позабыли! Где вы его оставили?
– Я правильно понял: этот… гм… уважаемый господин собрался с нами разделить все тяготы погони?
– О чем говорит четырнадцатая строка Второй Книги Исхода?
Но Тим сопротивлялся. Ухитрился перехватить в зажатой руке нож, сунуть лезвие под обшлаг рукава пальто, от души там полоснул. Сталь острая – хоть брейся, кровь хлынула рекой, но эта ходячая гора даже внимания не обратила на такую неприятность. Ухватил Тима второй рукой за плечо, рванул вверх, подняв, будто мешок с соломой, швырнул о землю.
В зарослях заорали. В криках были страх, боль и ярость – в кочевников полетели стрелы и болты. Ришак, видимо, и впрямь умел насквозь видеть: враги вообще не добивали до накхов или добивали редкими болтами, но они не причиняли вреда на излете. А вот луки степняков доставали до них прекрасно. Да и попасть по мчащемуся всаднику не так просто. Кроме того, стрелкам пришлось показываться из укрытия, и уже вторую стрелу Тим выпустил прицельно, а не попросту в густую зелень.