– Атон, – презрительно произнесла Сата, – может, ты меня еще станешь обучать, как разрушать крепостные ворота?
Развернув единорога, Робин поспешил вернуться к противнику. Стражники поспешно останавливались, разворачивались, стремительный удар единорогов их ошеломил, надо было довершать начатое. Ноттингемцы почти все лишились своих пик, без них эффективность атаки была значительно снижена. Но конница сильна прежде всего своей скоростью, а у ноттингемцев ее хватало. Сказочные животные могли разогнаться в несколько шагов, суфимы на это были совершенно не способны, а сейчас всадники атонов окончательно потеряли разбег и разворачивались статичными мишенями.
– Робин, у нас сейчас около шести тысяч жителей, мы можем выставить немногим более пятисот более-менее обученных бойцов, из них чуть ли не большинство – легковооруженные велиты, годные только для метания дротиков и камней, в серьезную рубку их пускать нельзя. Даже если спешить всех всадников, у нас выйдет немногим более трехсот сильных кнехтов. Это не слишком великое войско, чтобы выставлять его против огромных нуров. Наши латники для них не более чем вкусное мясо в консервной банке.
– Я не чувствую больше присутствия атонов. Их всех убили?
– Они отравили тело девушки, – глухо заявил Хонда. – У нее сильнее всего почернели лицо и паховая область. Ахмед получил свою дозу яда от нее. Он парень здоровый и, когда понял, что происходит что-то неладное, смог доползти до двери, прежде чем его окончательно парализовало.