Так вот, когда брат Гарина заметил, что я вполне нормально реагирую на все раздражающие факторы, то есть очнулся и выругался слабым голосом, то сразу вызвал моего тёзку, который прибежал из рубки.
На втором этаже было шесть спален, два санузла и два выхода на два балкона, оба тоже со стороны заднего двора. С балконов открывался отличный вид на Сену. В принципе, вот и всё. Как я уже говорил, особняк не такой и большой. Он был качественно законсервирован, вся мебель в доме была покрыта чехлами, поэтому я надеялся, что за то время, что буду отсутствовать во Франции, с ним ничего не случится. Правда, долго дом держать нежилым не стоит, всё же нужно чаще бывать в нём. В ближайшее же время в доме жить я не планировал, так что нанимать слуг не буду.
После плотного завтрака я прошёл в рубку. Вот он – момент истины, начало нашего похода. Поздоровавшись с рулевым, вставшим к штурвалу, я через переговорные трубы пообщался с механиком, там уже всё было в порядке. Час назад затопили все котлы, к моменту снятия якоря они будут раскочегарены. С якоря мы снимались последними, поэтому в подзорную трубу я наблюдал, как сначала снялась с якоря «Щука». Саламатин выходил первым из порта, потом «Днепр», и, наконец, наступила и наша очередь. Судя по дымам из всех труб крейсера, англичане собирались двинуться следом за нами, все котлы работали. Так и оказалось: когда мы ушли со своей стоянки, лавируя между других судов, кабельтовых на шесть, те тоже начали выбирать цепь. Было трудно вести судно, одновременно отслеживая все действия на крейсере. Причём, взглянув в сторону «Щуки», я рассмотрел на корме Тимофея, тот тоже в бинокль наблюдал за «англичанином», интересно ему, понимаешь, было.
В последние дни я стал замечать какую-то усталость, скорее моральную, как я определил чуть позже. Последние месяцы с гонкой по двум океанам, со схватками сначала с англичанами, потом с японцами, предательство во Владике, побег, снова схватки. Постоянное презрение со стороны флотских, в основном офицеров, за бесчестное ведение войны… некоторых. Частое их вмешательство в мои планы… Всё это заметно повлияло на меня. То есть мне нужен отпуск, серьёзный, не на неделю, а хотя бы на месяц. Тем более сейчас было затишье, это я один тут бегаю и воюю, остальным русским, главным образом флотским, будто ничего не надо. Редко можно встретить энтузиастов вроде меня. Тем более вон, заперли их в Порт-Артуре, вообще отлично, отдохнуть можно. Более чем уверен, они даже расчисткой фарватера не занимаются. Хотя там сейчас Макаров, этот сможет заставить работать, но ведь наверняка саботируют, как могут. В общем, я решил, что вытащу парней из плена – и всё, пока тут затишье, иду отдыхать. Переломить силу японцам мне удалось, теперь наши с ними на равных, пусть тоже хоть как-то повлияют на войну. Если успею, вернусь с отдыха пораньше, подсоблю.
Зал был битком набит, даже дополнительные столики принесли, чтобы рассадить всех желающих, а я стоял в гробовом молчании, никто не смел произнести ни звука при наместнике. Поговаривали, что он сын Александра Второго. Я думаю, слухи.