– Не обижайся. Это у всех женщин так, когда они в положении. Исключений нет. Ладно, сын. Прости, но я жутко устал.
Продолжаем путь подавленные, женщины плачут. К нам ещё выходят беглецы, но уже меньше, чем в первые сутки. А на обеде…
Расходимся. Он запрыгивает на коня, я лезу в машину. Поворот ключа, взвизг стартёра. Сытое порыкивание двигателя. Слуги даже не высовывали носа на улицу. Боятся? Зря… Двинули. Медленно, неспешно… К обеду одолеваем десять километров. Лошади заморены, поэтому могут тащить повозки со скоростью пешехода. Да и мало их. По пути попадаются одинокие фигурки тех, кто, как и мы, желает выжить и идёт в степь. Они с тоской и завистью смотрят нам вслед… В два часа останавливаюсь у небольшого пруда, уже вскрывшегося ото льда. Открываю капот – двигатель едва ли не кипит. Вскоре подъезжает Пётр, вопросительно смотрит на меня.
– То-то я гляжу, кого-то он мне напоминает!
– Давай. Это наш маршрут. Обязательно надо показать…
– Стройная. Высокая. Повыше его. На полголовы, – показываю на коренастую фигуру слуги возле себя.