– Смотрим дальше. Судя по найденным меткам практикантки, после нападения он направился на северо-восток, через два дня в том же направлении происходит множественный пробой – появляются толпы ракшасов. Мы лихорадочно оцепляем границы, беспощадно гоняем патрульные вертолеты – без толку. Никто и близко не подходит к нашему периметру. Засылаем вглубь два поисковых отряда – что они видят? Полный ноль! Ничего! Возле границ района противника нет, хотя следов там хватает. И о чем же это говорит?
– Панарин? – внезапно послышалось над самой головой.
– Направим ее в район действий, она сама туда давно рвется.
Говоривший поспешно направился в сторону группы вооруженных омоновцев, а двое мужчин повели девушку в сторону аэровокзала. Там ее продержали недолго. Рассмотрев документы, ей вернули вещи и пистолет, специально поторопив работников аэропорта, после чего отвезли в местное управление ФСБ. Вот здесь пришлось просидеть несколько часов. Она по десять раз описывала ход событий, подписала кучу различных протоколов. Правда, отнеслись к ней довольно неплохо – в глазах чекистов Лина была героиней. Ее несколько раз напоили чаем и кофе, принесли какой-то сомнительный завтрак, который она попробовала только из вежливости.
Увиденное ее несколько успокоило. Несмотря на сильное кровотечение, повреждение оказалось не слишком глубоким. Клык распорол только верхнюю часть мышцы, он не достал до кости, да и сухожилия остались целыми. Все не так уж плохо, как она в панике решила поначалу. Приготовив раскрытый пакет с последним запечатанным бинтом, Лина вытащила ногу из воды, щедро плеснула в рану из фляжки. Едкая жидкость не подвела и на этот раз, от дикой боли мгновенно потемнело в глазах. Наложив ватный тампон, пропитанный дезинфицирующим и кровеостанавливающим составом, девушка крепко замотала голень.
Истошно взревели авиационные двигатели. Начальник аэропорта, нелепо болтаясь в руке здоровяка, с тоской покосился вдаль – на посадку уверенно заходил второй самолет.