— Мне тоже, — сказал я. — Но помочь не могу.
Все засмеялись, и под этот смех слуги стали подавать блюда. Меню оказалось довольно скудным. Основным блюдом была каша, к которой прилагался хлеб. Жареную курицу поставили перед князем, и он, как я понял, в знак уважения оделил нас с Ланом крылышками. Остальное сожрал сам. Имелось еще блюдо с тонко порезанными ломтиками ветчины и по тому, как таскали ее девочки, я понял, что это для них лакомство. Зато вина хватало, и оно оказалось весьма приличным. Из приборов слуги подали только ложки, а нож каждый имел свой. Правда, резать им было нечего.
— Юхан! — повернулся Грах к полусотнику. — Мне требуются лучшие стрелки…
— Передавайте это дело в суд, господин комиссар! Думаю, что десять лет каторги охладят пыл сатанистов.
— Хочешь сказать, что с Фридой у тебя ничего не было?
Я одобрительно кивнул. Стыд — это хорошо. Если он мучит, значит, душа жива. Так учили нас в академии.