Что будет с родителями – я даже представить себе боялся. Не знаю, как они такое переживут. На младшую сестру надежды никакой, она сама будет в истерике. Даже бывшая жена, скорее всего, расстроится. Расстались мы довольно неплохо, без скандалов и битья посуды, а ребенка я обеспечивал от и до. И надо же – теперь я сам сделался ровесником своего сына!
– По крайней мере, курляндское дворянство точно отправит своих детей сюда учиться, – продолжил я убеждать Якоба. – А может, и соседи заинтересуются. Пусть все видят, что академия у нас хоть и новая, но хорошая, раз герцог туда своего сына отправил. И преподавателей проще найти будет с такой приманкой, как наследник Курляндии. У меня даже есть на примете несколько кандидатур.
Надо сказать, после того, как я не услышал ничего определенного от Матвеева и про Софью, я задумался. Что-то здесь было не так. Русские в принципе не хотели отдавать ни одну из царевен? Или, не определясь с кандидатурой (не его уровень), Артамон Сергеевич не решался кого бы то ни было активно хвалить? Блин! Ну почему, почему я не увлекался историей? Да, основные события я помню. Но ни одна из царевен не засветилась так ярко, как Софья, а потому у меня в памяти не отложилось о них никаких сведений.
Глауберу, кстати, и сам дом, и печи понравились. И он начал активно обживать помещение. Я с любопытством рассматривал различные приспособления, встававшие по своим местам, и сравнивал с знакомыми по прошлой жизни кабинетами химии. Небо и земля. А ведь Глаубер действительно был крупным, талантливым ученым, а не аферистом, пускающим пыль в глаза. Такие, как он, заставляли науку идти вперед семимильными шагами.
– Глаубер выяснил, что в свекле есть сахар, – свалил я открытие на нашего гения. – И теперь мы пытаемся вырастить такой экземпляр, где этого сахара будет больше. Тогда не нужны будут поставки из колоний. Курляндия сама будет производить ценный продукт.
Для того чтобы оказывать существенное влияние на европейские страны, в разное время применялись разные способы – деньги, армии, интриги. И я никак не ожидал, что Курляндия войдет в список влиятельных стран. Во всяком случае, не так быстро. Однако оказалось, что я недооценивал ситуацию. И совершенно неожиданно мы получили рычаг влияния не только на своих соседей, но и на сильных мира сего.