– Простите, первородный, – несколько смутилась та. – Просто моя мама умерла, когда мне не было и трёх лет, других родственников у меня нет, и вы первый, кто смог хотя бы что-то сказать о её секретах. Хотя бы то, что моё имя на самом деле что-то означает.
– Надеюсь, вы не против перейти в общении просто на имена? – в ответ спросил я. – Я был бы рад такому.
Итогом сессии можно назвать недовольство уровнем усвоения мною знаний от профессора де-Эйк, которая не уставала ставить мне в пример благородного Франца, полное восхищение от профессора де-Бейкелара и сдержанную похвалу от мастера-ремесленника Браувера.
– То есть покупатели энергии у нас зарабатывают от десяти до двадцати процентов, и это если они продают нашу энергию официально?
Это была провокация. Мало того, что низший без разрешения обратился к высшему на «ты» и просто по имени, так и ещё указывает, куда тому сесть. Конечно, в школе все сословные различия стираются, насчёт этого есть специальный пункт в правилах, но официально-то замок Тодтов – не школа! Но если я восприму обращение Дуйсбурга как оскорбление, он всегда сможет сделать вид, что ничего оскорбительного не планировал, а всего лишь решил поддержать застеснявшегося соученика. Но и оставлять подобное совсем без реакции было бы неправильно.
Как всегда, когда бразды правления отданы женщинам, необходимо ожидать много излишней суеты (справедливости ради, надо отметить, что когда за дело берутся мужчины, вероятность забыть «что-нибудь ненужное» – жениха на свадьбе, например – значительно повышается). В субботу, после завтрака, я только-только успел устроиться перед блюдечком, чтобы задать интересующие меня вопросы, как появившийся слуга безжалостно погнал меня переодеваться и готовиться к приёму. И что в итоге? Уже собранный, помытый, напомаженный (шутка) и даже причёсанный я ещё больше часа ожидал, пока меня позовут непосредственно на сам приём. Спускаясь вниз по лестнице, я без труда нашёл взглядом Марию.