Девушка собиралась позвонить маме сама, сразу после второго Нового Года, но Валентина Сергеевна успела первой. Тщательно причесанная, в строгом темно-бордовом халате, она с прямой спиной сидела в кресле, держа в руках бокал с настоящим шампанским, и укоризненно смотрела на блудную дщерь.
- Я - дбрддшкамрзвсмпдрчкпрнес! Ктвэттмгду ммслшл и кшкшл, тмотдедшкмрз хвлт и щдрдрт!
Обзорные экраны снова требовательно замигали и запиликали, привлекая всеобщее внимание, но на этот раз на них возникла отнюдь не праздничная картинка: наружные камеры засекли неподалеку от корабля две темные, крайне подозрительные фигуры, зябко жмущиеся друг к другу. Между ними что-то голубовато поблескивало, как экран какого-то прибора.
Остановить “котика”не успели, а хохотать начали уже потом. Непредсказуемая нецифровая память Ланса подобрала стишок на вечеринке в бандитском притоне, где на стул, действительно, лезли вполне себе взрослые мужики, пытаясь выслужиться перед таким же пьяным боссом. Конкретно на этом стихе оный даже всплакнул от ностальгии по зоне.
- Она же черная, - педантично возразил Дэн.
Разложенное по полу богатство заняло половину пультогостиной. Тут была и разноцветная пушистая мишура, и непутающийся “дождик”, и куча блестящих игрушек - развешивать их, увы, было не на чем, но Полина все-таки прицепила несколько штук на решетки вентиляции.