– Вас беспокоит только север, товарищ Лавриненко?
Бои на Западном фронте притихли – немцы были не готовы переходить в наступление, выдохлись, но и РККА была здорово обескровлена.
Отвернувшись от зеркала, он побрел к штабу, подумав, что личность Лавриненко, может, и отсутствует, но вот память его задержалась. О самом Дмитрии он знал – интересовался, как любой нормальный летчик интересуется подвигами Кожедуба или Покрышкина.
Сам я был цел, но изрядно помят. Первая мысль – я раздавил экипаж. Дело в том, что на марше экипаж, как правило, сидит не в утробе машины, а на трансмиссии – на теплом месте позади башни, укрывшись брезентом. Однако оказалось, что все живы, – их швырнуло при перевороте, как из катапульты, вперед на землю. Теперь командир, лейтенант Куц, кричал откуда-то снаружи:
За четверкой танков поспешал «Т-80» со здоровенным инфракрасным осветителем на башне. Выглядело это внушительно.
Давняя шутка прозвучала более чем двусмысленно.