После второй чашки (и четвертого пирожка) Репнин разомлел.
Разрывы снарядов то частили, сливаясь в общий грохот, то слышались по одному, гулкие и резкие.
– Вперед! – скомандовал Репнин, и Борзых живо передал приказ по двум батальонам полка.
– Да понял, понял. Только… Не могу я сейчас, Жека. Я тут в самом логове врага. Дед болеет, понимаешь? А помочь больше некому. Лекарства контрабандой тащу, да и сам, как лазутчик, через границу шастаю. А скоро холода. Буржуйку я поставил, дровами запасаюсь. А если опять погром?
– Ви правы, товарищ Лавриненко… Как вам танк?
Механик-водитель поворотил танк к скирмановскому кладбищу, которое немцы превратили в опорный пункт, разрыв могилы, посрубав деревья, а надгробья пошли на укрепление дзотов.