— Киврин учёный, доллар у него не на первых местах, — строго сказал Корнеев. — Просто он занимался счастьем, это его тема. А никакого счастья у нас в стране не осталось. Сотворить того, чего нет, нельзя. Вот Киврин и отправился туда, где оно есть. За предметом изысканий, — последние слова Корнеев произнёс таким тоном, будто выматерился.
Он тяжело поднялся с места. Лампочка снова мигнула.
Но ничего страшного не произошло. Почкин молча поднял взглядом папки и, не прощаясь, пошёл дальше.
В плешивой голове Привалова вдруг тускло сверкнуло воспоминание.
— Дрррянь! — безапелляционно заявила птица и клевать сахарок не стала.
— Страх и боязнь вы тоже различаете? Неплохо. Что ж, к Бальзамо я вас перенесу, а то вам самому в отдел не пройти. Я могу ещё что-то сделать для вас? В смысле — быстро?