Вернулся из своей затянувшейся поездки ректор Солус, и сразу же развил бурную деятельность. Уже на следующий день, вместо утренних занятий я входил в кабинет ректора, который прямо-таки лучился добротой и вниманием. Усадив меня в удобное кресло и распорядившись насчет легкого завтрака, он уселся напротив и приступил к расспросам, интересуясь малейшими подробностями обучения. Прямо заботливый дедушка, радеющий за успехи дорогого внучка. Пришлось рассказывать, а куда деваться? Уверен, все мною сказанное будет тщательно проверено и проанализировано ректором позднее.
Опять последовал переход по бесчисленному количеству лестниц и коридоров, и вот мы, наконец, стоим возле дверей в свою комнату. Сил быстро с нами распрощался и убежал по своим делам, пообещав, что завтра с утра отведет нас в аудиторию, и порекомендовал пока есть возможность хорошенько выспаться.
Возницы же были при своем мнении. К их компании я прибился, когда солнце совсем зашло, погрузив все окружающее в темноту, разрываемую лишь редкими огоньками костров и факелов в руках часовых, выставленных в три раза больше, чем за все время пути.
Это дало свои результаты. Линии проступили четче, мерцая таинственным светом, мешанина узоров приобрела ясно видимую структуру, на которой стали легко различимы четыре поврежденных участка. Причем в одном месте линии узора были полностью разорваны.
— Вы все спорите? Осталось несколько часов и все разрешится, так или иначе.