Однако и великие исторические дебаты не утратили смысл — ведь по крайней мере первое поколение новых богов будет создано в соответствии с культурными концепциями своих творцов — людей. Какими именно? Капитализма, ислама, феминизма? В зависимости от ответа эти направления развития могут оказаться совершенно разными.
Но чему тут удивляться? Ведь и наука вынуждена полагаться на религиозные и идеологические убеждения — в них она черпает оправдания, благодаря им получает финансирование.
В большинстве мест обитания человеческая стая выбирала наиболее гибкий, оптимальный способ прокормиться. Люди собирали термитов и ягоды, выкапывали коренья, ловили кроликов, охотились на бизонов и мамонтов. Большую долю калорий, витаминов и клетчатки давало собирательство. Оба способа добывать пищу нуждались в специальном инструментарии: копьях, ловушках, палках-копалках. Человеку была также необходима одежда. Сапиенсы смогли продвинуться в холодные природные зоны, даже в субарктические и арктические, только когда облачились в шкуры и меха.
Анимизм рассматривает человека наряду со множеством других обитателей Земли, но политеисты видели в мире отражение сложной системы отношений между людьми и богами. Молитвы и жертвоприношения, добрые и злые дела сказываются на судьбе всей экосистемы, полагают политеисты. Страшный потоп может погубить миллиарды муравьев и кузнечиков, сотни тысяч черепах, антилоп, жирафов и слонов лишь потому, что глупые люди прогневили богов. Таким образом, политеизм повысил статус не только богов, но и людей. Менее удачливые члены той же старой анимистической системы утратили сколько-нибудь достойное положение и остались лишь статистами, а то и вовсе декорациями великой драмы, разворачивавшейся между человеком и богами.
Цари Ассирии всегда оставались царями Ассирии. Даже если им казалось, будто они управляют всем обитаемым миром, было очевидно, что заботились они только о славе Ассирии. Кир Великий хвалился не только тем, что правит всеми народами, но и тем, что правит ради блага всех народов. «Мы покоряем вас для вашего же блага», — твердили персы. Кир хотел, чтобы подданные его любили, чтобы сознавали счастье быть вассалами Персидской империи. Самый известный пример реформ, которые Кир осуществлял в надежде обрести привязанность народов, оказавшихся под его властью: он разрешил евреям вернуться из вавилонского пленения на родину, в Иудею, и восстановить Храм. Он даже помог им финансами. Кир не считал себя персидским царем, правящим покоренными иудеями, — он считал себя царем также и евреев, а потому обязан был заботиться об их благе.