А. Биология задает базовые параметры поведения и развития Homo sapiens. История разворачивается внутри заданных биологией рамок.
Если кредит такая замечательная штука, почему никто не изобрел его раньше? Изобретали, конечно. В той или иной форме кредит действовал во всех известных нам цивилизациях как минимум с Древнего Шумера. Беда прежних эпох заключалась в том, что никто не знал, как правильно пользоваться кредитом. Люди не хотели ни предоставлять большие кредиты, ни брать их, потому что не надеялись на лучшее будущее. Обычно они думали, что лучшее время осталось в прошлом, а будущее может оказаться хуже настоящего. Говоря экономическим языком, люди полагали, что совокупный объем богатств ограничен, а возможно, и убывает. Следовательно, не имелось оснований рассчитывать, что через десять лет у царства, у всего мира или у отдельного человека средств прибавится. Бизнес воспринимался как игра с нулевым результатом. Разумеется, доходы какой-то пекарни могли и вырасти, но только за счет убытков соседней пекарни. Если Венеция процветает, то беднеет Генуя. Если король Англии обогатился, значит, он ограбил французского короля. Пирог можно нарезать по-разному, но больше он не станет.
Сражение в Наваринской бухте в 1827 году.
Национализация Индонезии голландской короной в 1800 году, а Индии — британской в 1858-м отнюдь не положила конец союзу капитализма и империи. Напротив, в XIX веке этот союз лишь укрепился. Акционерным компаниям уже не приходилось самим создавать частные колонии и править ими — их руководители и крупные акционеры могли, когда надо, потянуть за ниточки в Лондоне, Амстердаме и Париже. Теперь за их интересами присматривало государство. Маркс и другие критики капитализма язвительно замечали, что западные правительства становятся капиталистическим профсоюзом.
По правде говоря, империи на протяжении 2500 лет были основной формой политической организации. Два с половиной тысячелетия большинство людей было подданными той или иной империи. И это очень стабильная форма государственной жизни. Как правило, империи с пугающей легкостью подавляли восстания. Разрушить империю может лишь вторжение извне или раскол правящих элит. И наоборот — случаев, когда покоренные народы сами смогли освободиться, не так много. Обычно завоеванные территории пребывают под игом завоевателей сотни лет. Империя постепенно переваривает их, уничтожая культурные отличия.