Приехав на место, император, естественно, не узнал его, потому как в прошлой жизни не был в Нескучном вообще ни разу, а в Парке культуры — всего один раз, да и то недолго. Однако он не стал выяснять, где тут в двадцать первом веке кончался парк и начинался сад, а просто велел разметить участок между Калужским трактом и берегом Москвы-реки так, чтобы получилось примерно двадцать гектаров. После чего место было обнесено забором, а внутри него началась спешная стройка.
Впрочем, этот персонал по желанию мог получать часть вознаграждения за труд чеками, что было выгодно, ибо концерны производили довольно широкую номенклатуру продукции, а цены в чеках были немного ниже, чем в рублях. Правда, тут имелась тонкость, заключающаяся в том, что купленное за чеки можно было продать только за них же. Конвертация чеков в рубли являлась уголовным преступлением.
— Ничего, это не страшно. Следует отобрать три десятка лучших стрелков, причем если в их числе окажутся монголы, тоже допустимо. И начать их тренировки с особыми винтовками, именуемыми снайперскими, коих мы привезли тридцать две штуки. У них не только более тщательное изготовление и удлиненный ствол, но над ним закреплена небольшая подзорная труба, сильно облегчающая прицеливание. Два снайпера-инструктора, прибывшие со мной, уверенно попадают в человека с расстояния в полкилометра. Необходимо срочно организовать учебу стрелков и продумать тактику их действий, дабы они смогли уничтожить как можно больше офицеров, а то и генералов. Ответственный — майор Сидоров. Срок — десять дней. Далее. Кто проводил разведку местности?
— Почти угадал, братик! Совсем немного промахнулся. Как у вас в артиллерии говорят — "в пределах эллипса рассеяния". Не волнуйся, когда-нибудь я тебе все расскажу, а пока имей терпение. Сегодня отдыхай с дороги, а завтра поедем смотреть наш новый дом.
Итак, и в детстве, и сейчас Сергей прочитал, что косное царское правительство не оценило всей глубины идей Можайского, из-за чего дало ему на постройку самолета всего пять тысяч рублей и отказалось добавить, когда выяснилось, что пяти тысяч недостаточно. Ах, какое оно нехорошее!
Ладно, когда поздней осенью русские напали на Крым и за счет внезапности своей вероломной агрессии добились каких-то успехов. В конце концов, османы били русских всегда, побьют и сейчас — сразу после того, как прояснится ситуация с Персией. Однако великий визирь Коджа Мехмед Рагып-паша вдруг ни с того ни с сего заявил, что теперь все не так и выбить русских с Крыма будет очень трудно, если вообще возможно, и для этого придется привлечь все имеющиеся в наличии силы, сняв их со второстепенных участков. Естественно, визирь был немедленно смещен, и султан только-только начал раздумывать, посадить ли его на кол или просто по-тихому удавить, как пришли новости из Египта. Откуда только взялся этот сын шакала, взбунтовавшийся против него, повелителя правоверных? И как у него хватило наглости объявить себя султаном? Осман пребывал в такой ярости, что придворные старались не попадаться ему на глаза. И вот, как только султан начал хоть чуть-чуть успокаиваться, какой-то авантюрист и самозванец поднял восстание в Морее. От таких новостей с повелителем правоверных случился обширный инсульт, и через двое суток он, не приходя в сознание, предстал перед Аллахом.