Миг-другой он лежал неподвижно, чувствуя на языке железистый привкус и медленно, постепенно обнаруживая себя в собственном теле. Сегодняшний сон был легким, оборвался на подходящем моменте, спасши его от картины резни. Бывали у него и такие сны, после которых он несколько ночей боялся заснуть, – полные жестокости, по сравнению с которой работа мастера-палача показалась бы лаской любовницы. И дело было не в битвах, когда пульсирующая у него в венах Сила связывала и бросала в бой десятки тысяч воинов, но в резне, подобной той, от которой нынче его уберегло. Сны о хождении по земле, красной от крови безоружных, о мертвых мужчинах и женщинах, лежащих всюду окрест. И о детях: не пойми отчего, взгляд демона чаще всего притягивали дети. Неправда, что дети, пока они не выросли, умирают легче, что кажется тогда, будто они спят, будто сама Госпожа поцеловала их в лоб. Эти окровавленные останки редко выглядели спящими. Особенно если прежде раздавался приказ убивать их так, чтоб они чувствовали, как умирают.