– Все еще он? – подхватила она. – И что потом?
Альтсин попытался вспомнить ту ночь, когда демон впервые вселился в него. Слабость после пробуждения, рассветный полумрак, бинты, едва позволяющие двигать рукою. Он был тогда отдан на милость графа. Помнил вкус вина, тихий монолог, его внутреннюю силу. Когда граф говорил о Реагвире, в голосе его появлялось какое-то тепло.
Хрусталь холодил губы, а вино имело вкус темных гроздьев, созревающих под жарким солнцем. Несколькими глотками вор опорожнил бокал.
– Кайлеан, перестань ерепениться, уже все прекрасно поняли, что ты не любишь местное дворянство. Если это улучшит тебе настроение, я тоже могу их презирать, но мы поднялись на гору уже несколько минут как, а изнутри нас никто даже не окликнул. Что это за смотровая башня? Сколько людей может быть там?
– Пустые окрестности, – проворчала Дагена и проверила, легко ли выходит из ножен сабля, – железо тихо скрежетнуло об оковку. – Проклятие! Я из-за вас начинаю нервничать.
– И он об этом знает. Потому, чтобы не подвести твоего доверия, решил снова сойти меж своих людей.