Он попал в яблочко. Григхас дернулся, словно получив кинжалом в брюхо, побледнел, лицо его скорчилось в некрасивой, полной паники гримасе. Альтсин услыхал предостерегающий звонок под черепом. Паникующие люди делают глупые вещи, особенно имея под рукой сотню бандитов.
Если бы внезапно разорвалась завеса Мрака и сильнейшие демоны Нежеланных явились меж ними, не сумели бы произвести большего эффекта. Кайлеан почувствовала, как у нее отвисает челюсть.
– Знаешь ли… Грел, – вспомнила она его имя. – У нас за спиной далекая дорога была.
– Рядом с большой дверью есть окно, сквозь которое ты наверняка протиснешься. Так будет быстрее.
Она глянула на Дагену. Ее подруга вместо обычной куртки надела элевар, привычный для ее племени кожаный доспех, изготовленный из сплетенных ремней твердой кожи, укрепленных бляхами из бронзы. Она видела Дагену одетой так лишь трижды. Проклятие, да и сама она набросила на кафтан кольчугу с короткими рукавами. Сделала это совершенно неосознанно, точно так же, как некоторое время уже поигрывала рукоятью сабли.
Альтсин посмотрел ему прямо в глаза. Это были не глаза тупого фанатика – но глаза человека, который верил. События, случившиеся без малого год назад, женщина, прикованная к черному клинку, и смерть троих жрецов вернулись к Альтсину снова в воспоминаниях. Вор помнил, что Храм Реагвира быстро пришел в себя после потерь, мертвые иерархи выехали – официально – в путешествие, а в процессиях опять носили святой Меч. Интересно, что бы сказал граф, когда бы знал правду? Стал бы тогда дворянин в двадцатом поколении обращать внимание на судьбу какого-то бедняка, умирающего на божьем клинке? Скорее – нет.