Я устроилась за столиком, стянула перчатки и погладила атласную оливковую скатерть: ткань под рукой текла и переливалась. Чистая, без единой складочки. Поезд быстро набрал скорость, довольно скоро мы оказались на окраине. В городе снова потеплело, густой туман смешивался с фабричным дымом, образуя плотную завесу. Сквозь нее проступали черные трубы, угловатые очертания зданий и узенькие искореженные улочки трущоб со щербатыми мостовыми. Фигурки людей в темных и неприметных одеждах и грязные дворы мелькали перед глазами, постоянно сменяя друг друга, но оставаясь такими же серыми, холодными и грязными, словно картинки в поломавшемся калейдоскопе.