Хотя как знать… пассажиры первого хотя бы не мучились…
Из курьезов можно было отметить потертую серебряную монетку, найденную при промывке пробы. Время и река потрудились на славу, от надписей и рисунков остались лишь фрагменты. Находка, возможно, ценная с точки зрения археологии, но Олегу она была так же интересна, как идиоту тригонометрия.
Скат, распрямляя бока, задрожал, потянулся вверх, оттолкнулся от земли, взмыл на несколько метров. Нет, земное тяготение он победить не смог – его увлекло назад. Упав, он чуть сплющился, колышась, будто потревоженный студень, оттолкнулся вновь, опять вернулся к полосе, пополз вдоль нее, будто едва накачанный воздушный шарик. Примерно на середине взмыл уже увереннее, воспарил на мгновение, потом резко пошел вертикально вверх. «Пуповина» натянулась, разом ослабла, поволочилась за «скатом» обвисшим шнурком.
Русик не успел – взрыв прогремел на последнем слове. Лом, решив, что мина должна быть мощная, начинил ее отборными брусками взрывчатки, плотно скрученными железной проволокой. По мощности взрыв вышел будто от пяти снарядов, а то и больше. Ворота не распахнулись – окованные железом створки попросту оторвало и понесло по улице. Одна, будто пикирующий коршун, подрезала пару крыш и успокоилась в третьей. Вторая просто пропахала улицу и, выворотив каменное покрытие, завязла в мостовой, которую еще не успели дотянуть до арсенала.
– Что случилось?! Где пушка?! Где лошади?!
– А смысл? Из-за растительности видимость упала сильно. Ничего этот дозор не засечет, пока носом не уткнется. Но и нас тоже заметить издали не смогут.